речь руководителя перед проверкой

Государственное управление и развитие конкретной отрасли, о какой бы сфере хозяйства ни шла речь, невозможно без научной основы. О том, какие задачи стоят перед учеными, работающими в лесной сфере, рассказывает заместитель руководителя Рослесхоза Александр ПАНФИЛОВ.– Александр Викторович, в феврале 2008 года была провозглашена стратегия развития лесного комплекса России. В ней указаны три главных направления: сохранение биоразнообразия и генетического потенциала лесов, повышение их продуктивности и устойчивости, воспроизводство сырьевой базы лесной промышленности. Прошло почти три года. Какие  есть достижения, чем мы можем гордиться, если принять в расчет, что в значительной мере это научные задачи?– Тут коротко не ответишь. Состояние лесной науки сегодня не блестящее, хотя не могу сказать, что она находится в более плачевном состоянии, чем прочие отрасли науки. Причина известна: не слишком удачные экономические обстоятельства, в которых наша страна многие годы пребывала, на научных исследованиях отразились тоже в полной мере. Начну с самого простого: возраст ученых, работающих в отрасли, довольно солидный.– 50-60 лет?– Если бы… иногда 70 и далее! Ученый всегда останется ученым, возраст по большому счету не является помехой. Дело здесь в другом. Одно время у нас даже были серьезные опасения за преемственность научных  школ, сложившихся за долгие годы. К счастью, до этого не дошло, все НИИ,  которые находятся в ведении Рослесхоза, их пять, работают и по-прежнему остаются головными в своих направлениях  исследований.Если говорить об экономике лесного хозяйства, лесовосстановлении, режимах рубок – это НИИ лесоводства и механизации лесного хозяйства (ФГУ ВНИИЛМ). Противопожарные разработки, технологии искусственного воспроизводства лесов, средства химической защиты – это Санкт-Петербургский НИИ лесного хозяйства. Особенностями лесоразведения на Дальнем Востоке, разработками,  связанными с недревесными ресурсами леса, занимается Дальневосточный НИИ лесного хозяйства, расположенный в Хабаровске. Если говорить о лесной генетике и селекции, то это, безусловно, одноименный НИИ в Воронеже. Вопросы сертификации, повышения интенсивности использования лесов находятся в компетенции Северного НИИ лесного хозяйства, который располагается в Архангельске.– Из одного только перечисления следует, что  определенная преемственность в исследованиях все же сохранилась.– Сейчас прилагаем много сил для поддержания нашей главной научной площадки – той опытной лесной базы, которая была создана за годы советской власти. Кроме того, актуализируем все материалы, собранные за долгие десятилетия, отцифровываем наши библиотеки и делаем многое другое, чтобы не потерять тот багаж знаний, который накоплен нашими предшественниками. Это очень важная работа. Вместе с тем мы понимаем, что у нас был определенный спад, вызванный тем, что много лет научно-практические разработки практически не заказывались. Это было связано, во-первых, с общим экономическим упадком, во-вторых, с тем, что в какой-то момент победила мысль, будто науку можно пустить на самотек: есть арендаторы, есть субъекты РФ, вот пусть они и заказывают новые технологические разработки, а мы не станем этим заниматься.– Это, я бы сказала, несколько романтический подход.– Я бы назвал иначе – ошибочный. Потому что государство в рамках как научно-технической политики вообще, так и лесной в частности, просто обязано поддерживать развитие новых технологий, которые могут обеспечить интенсификацию ведения лесного хозяйства. Вот сейчас во многих отраслях происходит замещение отечественной техники импортной. Это, на мой взгляд, не очень перспективно. Во-первых, ценовая политика такова, что отечественные разработки дешевле. Во-вторых, не во всех отраслях высококвалифицированные профессионалы работают на высокотехнологичных машинах. К сожалению, приходится четко понимать, что лесное хозяйство в этом смысле весьма неоднородно. Да, безусловно, на лесозаготовках, где давно используются скандинавские технологии,  трудятся высококвалифицированные операторы на машинах стоимостью 600-700 и более тысяч долларов. Но при восстановлении лесов, на тушении лесных пожаров целесообразнее все-таки использовать отечественные разработки, которые адаптированы к условиям наших лесосек. Потому что участки, где приходится нам трудиться, по качеству дорог, по доступности, по масштабам отличаются от финских и шведских, где все вылизано и куда можно заехать и на легковом автомобиле. Сейчас при закупках техники для противодействия пожарам будем ориентироваться исключительно на отечественное оборудование. При этом крупнейшие заводы-изготовители, например, КамАЗ, готовы вместе с нами вести технологические разработки по совершенствованию этой техники.– Что еще может быть востребовано в обществе?– Если говорить о новых технологических разработках, я бы сформулировал задачу так: нужно научиться выращивать высокопродуктивные насаждения в условиях, когда леса уже довольно сильно освоены, когда они подвергались рубкам различной интенсивности. Причем было это, как правило, в регионах с высоким уровнем развития лесной и лесоперерабатывающей промышленности, а также высокой плотностью населения. То есть, по сути дела, нужно переходить к интенсивной модели развития лесного хозяйства. Это означает, прежде всего, не просто снижение возрастов рубок, а двух-, а то и трехразовые рубки за время роста насаждений до полной спелости. Ясно, что такая практика обеспечивается высокоразвитой инфраструктурой и отлично налаженной технологией восстановления вырубаемых лесов. Про охрану от пожаров и говорить нечего.– Не подскажет ли чего скандинавский опыт?– Насчет опыта соседей у меня свое мнение. Оно состоит в том, что скандинавские технологии, по большому счету, хороши для Скандинавии, а также для условий близких к ним. Там в большинстве довольно каменистые почвы, которые выдерживают высокую нагрузку. Там довольно ограниченный породный состав. Я бы очень хотел посмотреть на того скандинава, который со своими технологиями придет в малолесную Россию. Так что скандинавская модель – лишь одна из возможных, и не более того. И вообще, по большому счету, скандинавские технологии – это классические технологии российского лесоводства, получившие развитие на современном уровне технического прогресса.– Классики классиками, но мы в современном мире живем. Страна наша велика, ландшафты разнообразны, откуда следует, что надо рассматривать индивидуально каждый регион,  который хотим осваивать. Должна наука ответить на вопрос, где и как переходить от экстенсивного к интенсивному использованию лесов?- Речь как раз о том, что наука, прежде всего, должна определить, что на каждом конкретном участке надо делать, чтобы использовать его эффективно – как с точки зрения потребителя, так и восстановления продуктивности и соблюдения экологических требований. Надо на деле переходить к модели неистощительного использования лесных ресурсов. Мы должны выращивать ценные древостои, но при этом развивая и технологии глубокой переработки низкотоварной древесины.  Очень важно понимать, что зарубежные технологии без помощи науки к нашим условиям сами по себе адаптироваться не могут, применять их без творческого осмысления не получается. Приспособление их – одна из задач прикладной науки, потому что есть еще такая «мелкая» деталь, как нормативный документ. Технология должна отвечать требованиям этих самых нормативных документов, то есть установленных законом правил ведения лесного хозяйства. Так вот, нормативная база должна быть выполнена таким образом, чтобы соответствовать не только экологическим, но и экономическим требованиям. Наша нормативная база сегодня нуждается в довольно широком пересмотре, и тут уж без науки никак не обойдешься.Отечественные нормативы, которые готовились в иной экономической системе, никак не учитывают современных экономических требований. Поэтому, если соблюдаешь существующие правила, иногда выясняется, что как бизнесмен ты несостоятелен. Эту ситуацию нужно изменять, и движение должно быть встречным или, если хотите, системным. Думаю, при разработке нормативных актов в области лесных отношений имеет смысл следовать тому, что давно используется в развитых странах, а именно – принципам наилучших существующих в данной стране технологий.– То, что вы перечислили – и технологии, и практика их применения, и экономические расчеты, – это задачи для науки.– Конечно. Причем это работа не для отдельных ученых, энтузиастов, а для достаточно крепких, высокоэффективных коллективов. По сути это переход на принципы организации исследовательской деятельности.– Но вы же сами сказали, что кадры не слишком молоды. Кто будет этим заниматься?– Правильный вопрос. Здесь чрезвычайно высока роль образовательного комплекса. В силу ряда причин отрасль понесла кадровые потери, а чтобы потенциал восстановить, нужен хороший педагогический состав, хорошие условия для обучения, то есть базы, потому что готовить преподавателей нужно по последнему слову науки и техники. Сразу возникает вопрос обучения обучающих, повышения квалификации кадров самих специалистов лесного хозяйства на основе последних научно-технических достижений.Все эти проблемы увязываются в один тугой узел, который без науки не развязать. Не говоря о том, что без науки не приготовить новые программы обучения. Мы сейчас должны перейти к формированию целостной системы подготовки не просто кадров, а еще и научно-технических кадров. Отстали в этом лет примерно на десять, придется быстро догонять. Не надо забывать и о техникумах. Они всегда были основой подготовки среднего звена специалистов, многие из которых потом получали и высшее образование.– Минувшее лето испепелило европейскую Россию. Поставлена задача за три года восстановить около 400 тысяч га погибших лесов. Реально ли справиться, если произошел упадок технологий лесовосстановления?– Уверен, что это отставание скоро удастся преодолеть: по заданию федерального правительства уже в 2011 году должны быть созданы 6 лесных селекционно-семеноводческих центров, где посадочный материал будет выращиваться по современным технологиям за год, а не за три-четыре года. Естественно, создание таких центров, их ввод в эксплуатацию требуют соответствующего научно-технического сопровождения.– Известно, что сегодня по меньшей мере четвертая часть мировой древесины для промышленных нужд выращивается на лесных плантациях, доля которых от общей площади  лесов не превышает 5 процентов. По прогнозам экспертов ООН, через 20 лет до 70 процентов древесины будет приходить с плантаций. При этом сроки выращивания деловой древесины сокращаются, продуктивность таких насаждений выше. Очевидно, что для этих целей применим посадочный материал с улучшенными селекционно-генетическими свойствами. В России использование таких методов перспективно?– Давайте я сформулирую свое личное мнение. Тут все не так просто. В лесу оценка последствий применения последних генетических достижений отнесена на очень отдаленную перспективу прежде всего потому, что сам цикл исследований довольно продолжителен. Лес – не рисовые плантации с тремя урожаями в год. Хотя, конечно, существующие наработки позволяют при определенных условиях перейти на методы ускоренного выращивания. Ясно, что эвкалипты в средней полосе России мы не получим, но быстро и без гнили растущие березы, осины, тополя… почему нет? Тут вопрос, скорее, в целесообразности, ведь потенциал российских лесов уже позволяет добиться гораздо большей эффективности при тех моделях лесопользования,  которые я упомянул.Кроме того, нередко добиться большей  продуктивности позволяют довольно простые способы. Например, можно повысить продуктивность леса, растущего на переувлажненных  почвах, применением приемов мелиорации.– О результатах работы НИИ или какой-либо научно-практической организации можно довольно точно судить по содержанию ее Интернет-сайта. Готовясь к беседе с вами, с удовольствием ознакомилась с сайтом Авиалесоохраны. По нему видно, что организация напряженно трудится.– Да, много достойных разработок! Например, немало интересного в сфере охраны лесов. Это развитие   методов химического ухода за лесом, когда деревья нежелательных пород не вырубаются, а погибают в результате применения препаратов. И что важно: в принципе эти  технологии давно не новые, но они все  развиваются в сторону максимальной экологичности как самих препаратов, так и методов их внесения. Это очень актуально для лесополос вдоль железных и автомобильных дорог, для полос отчуждения под ЛЭП.– Как вы считаете, время научно-внедренческих центров в лесной сфере настало?– В общем, да. Детали обсуждать пока рано, но есть идеи, есть желание работать в этом направлени

Александр Панфилов, заместитель руководителя Рослесхоза

Потенциал российских лесов позволяет добиться гораздо большей эффективности

Виктор Масляков представил Игорю Холманских итоги выездного совещания Федерального агентства лесного хозяйства

На ее приобретение из федерального бюджета было направлено более 13 миллионов рублей

В 2012 году количество незаконных рубок в СФО выросло на 3,8%